После долгих лет налаживания более тесных экономических связей с Китаем Европейский союз стал придерживаться большее жесткой риторики в адрес Пекина с его подходом к экономике и правам человека, причем многие официальные лица говорят о том, что отношения, которые, как они надеялись, могли бы быть партнерскими, превратились в соперничество, пишет Кит Джонсон в статье, вышедшей 25 июня в The Foreign Policy.
Отношения между ЕС и Китаем на этой неделе обострились после того, как долго откладывавшийся саммит лидеров блока завершился без совместного коммюнике и стал причиной жестких заявлений председателя Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен. В течение многих лет, как и США, Евросоюз стремился подтолкнуть Китай к реформам в сфере торговли и ведения бизнеса, но так ничего и не добился. Теперь европейские официальные лица открыто говорят о Китае как о конкуренте, которому пора пойти на реформы или в противном случае столкнуться со всё большими ограничениями со стороны своего крупнейшего торгового партнера.
Предшествовал состоявшемуся на этой неделе саммиту ряд новых инициатив ЕС, призванных обуздать худшие инстинкты Пекина. Так, ранее ЕС обнародовал новую схему, предназначенную для борьбы с использованием Китаем государственных субсидий, благодаря которым у фирм республики появляется несправедливое преимущество перед европейскими конкурентами. Этой осенью, наконец, будет реализован давно запланированный механизм проверки инвестиций, предназначенный для защиты ключевых европейских фирм и отраслей от хищнического поглощения. Обе инициативы, хотя номинально и призваны противодействовать негативной деятельности любых стран, не входящих в ЕС, нацелены прямо на Китай.
По словам китаиста нидерландского аналитического центра Clingendael Institute Франса-Поля ван дер Путтена, в совокупности «создается впечатление, что ЕС хочет показать, что настало время перемен, время перекалибровать отношения и что Китаю пора дать больше».
Если жалобы ЕС на Китай и звучат знакомо — созвучно недовольству американских официальных лиц, в том числе президента США Дональда Трампа, — так это потому, что между ними действительно много общего. Но кое-что отличает реакцию ЕС от реакции США — Брюссель не стремится проводить стратегию выжженной земли в отношениях с Пекином.
«В ЕС гораздо больше озабочены Китаем, и там гораздо сильнее убежденность в том, что что-то нужно сделать», — сказал ван дер Путтен.
«Но в ЕС по-прежнему решительным образом уверены в том, что без Китая нет будущего. Мы не собираемся «разъединяться» или экономически размежеваться», — добавил он.
На протяжении большей части прошедшего десятилетия можно было наблюдать все большее переплетение экономических взаимосвязей между ЕС и Китаем. Двусторонняя торговля товарами и услугами выросла за последнее десятилетие примерно на 60%, до более чем полтриллиона евро в год. Великобритания до своего выхода из ЕС буквально развернула красную дорожку для китайских инвестиций и в течение последних пяти лет стремилась присоединиться к Пекину, пока в этом году не начала движение в обратном направлении.
В других частях ЕС столь необходимые крупные китайские инвестиции в порты, железные дороги, телекоммуникации и энергосистемы предоставили таким странам, как Греция, Италия и Португалия, а Китаю — определенную степень влияния внутри блока, в котором сейчас находится 27 стран. Италия даже официально присоединилась к китайскому проекту Нового шелкового пути стоимостью в триллион долларов и даже в разгар пандемии COVID-19 стремилась углубить свои отношения с Пекином.
Но само это углубление экономических связей между ними также вызвало подозрение и обеспокоенность в связи с тем, что Китай скупает некоторые стратегические компании. Лидеры Франции и Германии, в частности, обеспокоены тем, что приобретение Китаем ключевых компаний может подорвать национальную безопасность. Страны по всему ЕС были обеспокоены тем, разрешать ли китайская компания Huawei участвовать в развитии передовых сетей мобильной связи пятого поколения и в какой степени.
Только что обнародованный план ЕС, в рамках которого иностранные промышленные субсидии должны рассматриваться по тем же строгим правилам, какие Брюссель применяет внутри блока для противодействия незаконной государственной помощи, является лишь последним признаком того, что экономическая модель, возглавляемая Китаем, слишком сильно истощила терпение ЕС.
Если на этой неделе ЕС и продемонстрировал большую решительность, с силами для этого он собирался долго. Прежде лидеры ЕС, например, принимали меры по проверке инвестиций в попытке ограничить возможности Китая по скупке важнейших европейских фирм. Этой осенью новый механизм, наконец, будет запущен. Точно так же новый глава внешнеполитического ведомства блока Жозеп Боррель напрямую говорит о Китае как о «сопернике» ЕС, обостряя риторическое противостояние с Пекином, которое неуклонно нарастало в последние годы.
«За последние пять лет настроение в Европейской комиссии изменилось. В ней стали более критическим образом воспринимать Китай. Теперь это гораздо более заметно», — указал ван дер Путтен.
Если Китай сталкивается с гораздо большим противодействием в ЕС, понять причины такого развития событий он может, посмотревшись в зеркало. Стремление Пекина превратить Гонконг в еще один китайский город — это всего лишь последний пример его политики, который оттолкнул европейских лидеров, стремящихся найти золотую середину между конфронтацией в стиле Трампа и заигрыванием с Китаем.
Как дала понять фон дер Ляйен после неудавшегося саммита, обе стороны также расходятся по целому ряду вопросов, в том числе несбалансированных торговых отношениях, в рамках которых европейские фирмы не имеют равного доступа на китайский рынок, государственных субсидий и других.
Тем не менее, хотя в США против КНР наблюдается массовый и межпартийный консенсус, вводятся пошлины на товары, а также ограничения на передачу технологий и выдачу виз, тогда как в целом и демократы, и республиканцы хотят «подать на развод», в ЕС такого желания пока не наблюдается. Фон дер Ляйен раскритиковала Китай за ситуацию с правами человека, призвав Пекин пойти на уступки в торговле и экономике. Тем не менее у нее нет ничего, чем можно заставить КНР пойти на эти шаги. Отчасти это связано с необходимостью заставить 27 членов союза следовать единой внешней политике — проблемой, с которой США не сталкиваются.
Сказать определенно то, как будут развиваться отношения между ЕС и Китаем в будущем, можно будет лишь после ноябрьских выборов в США. На сегодняшний день в опросах общественного мнения лидирует бывший вице-президент Джо Байден — даже в колеблющихся штатах. Хотя Байден, как и другие демократы, занял воинственную позицию по отношению к Китаю, он все же входил в администрацию бывшего президента США Барака Обамы, при котором Вашингтон стремился к стратегическому взаимодействию, а не конфронтации со второй в мире экономикой.
«Нынешняя позиция ЕС во многом схожа с позицией Обамы: нам нужно работать с Китаем, но мы должны двигать их в направлениях, которые важны для нас», — сказал ван дер Путтен.
«Поэтому, если Байден вернется к такому подходу, это создаст заслуживающую внимание возможность сближения интересов с США», — добавил он.
В противном случае, заключил Путтен, более конфронтационная позиция США лишь подтолкнет такие страны, как Франция, призывать ЕС к тому, чтобы играть более независимую роль на мировой арене, чтобы ему не пришлось выбирать между Китаем и Соединенными Штатами.
Источник: